Княжья служба - Страница 74

Услышав, против кого поход затевается, призадумались хлопцы. Одно дело – против людей, и совсем другое – против неизвестной пока нечистой силы.

– Согласны, Юра. Головы сложить мы можем в любой момент. Когда в ратники подались, о том думали. Не всегда воин со щитом домой возвращается – иногда и на щите, а коли уж совсем не повезет – так будут глодать звери и птицы труп в чистом поле. И тут еще бабка надвое сказала – мы их одолеем или они нас. Мне вот, например, хочется на нечисть поглядеть, да шею ей свернуть. – Михаил гулко ударил себя в грудь.

Остальные закивали головами – согласны, мол.

– Ну что ж, тогда я иду к князю, а вы пока продумайте, что из оружия с собой взять, дядька Митрофан поможет, если что.

Князь внимательно меня выслушал, приобнял.

– Что надо от меня?

– Оружие Митрофан вместе с ратниками подберет, кони в порядке. Деньги только.

– Ну, за монетами дело не станет.

Князь достал из стола пару увесистых кожаных мешочков, которые сразу перекочевали ко мне за пазуху.

– Когда выезжать думаешь?

– Завтра поутру, пока дороги не расквасило.

– С Богом, да пусть сопутствует вам удача!

Князь перекрестил меня на прощание.

Утром на сборы ушла пара часов. Пока перераспределяли продукты по сумам, поудобнее приторочивали оружие на заводных конях, потом я спохватился, что оружие моих товарищей не освящено в церкви, и пришлось ехать туда.

Особенно меня впечатлили боевые палицы обеих братьев. Здоровенные дубовые палицы, окованные железом, с торчащими острыми шипами. Я попробовал поднять одну и тут же с грохотом уронил на пол. Это сколько же в ней весу? Не меньше половины пуда. Я с уважением взглянул на братьев. Палицу не только нести надо, но и работать ею в бою. Меня бы лично хватило на пару взмахов.

Ну вроде все. Мы присели на дорожку по старому русскому обычаю. Обнялись с Митрофаном, взлетели в седла и выехали со двора.

За Москвою в полях снег был уже пористым, просевшим, но дорога была отличная, накатанная санями, и ехалось хорошо. Чем дальше мы отъезжали от Москвы, тем дорога становилась уже и уже – только на одни сани. К вечеру успели отъехать верст на двадцать – двадцать пять. А как узнаешь – сколько? Верстовых столбов нет, спидометра у лошади – тоже. Переночевали в деревушке – и спозаранку снова в путь.

К исходу пятых суток пересекли реку Пра и въехали на земли Муромского княжества. Как будто границу какую пересекли. По обеим сторонам дороги стоял густой ельник и было сумеречно даже днем. В промежутках между островками леса пространство поросло редким низкорослым кустарником.

– Старшой, не вздумай с дороги съехать, здесь болота кругом. Сверху корка подмерзла, но лошадь со всадником она не выдержит, проломится.

Я поблагодарил и мысленно чертыхнулся – веревку не взяли. Вроде все предусмотрел, а про веревку забыл. Не приведи Господи – оступишься в болотину – как помочь? Чем тащить? Я обернулся к спутникам:

– Веревку кто-нибудь взял?

Виноватые взгляды и молчание. Хороши мы все, и я тоже.

На первом же постоялом дворе купил хорошую пеньковую веревку, разрезал ее пополам. Каждый обрезок в двадцать локтей отдал двум ратникам – Михаилу и Герасиму, бывшему Ахмету. Уж татары арканы ловко кидают, веревку наверняка сможет бросить.

Спали все в одной комнате – так безопаснее. Ночью я проснулся от того, что кто-то дергал край одеяла. Что за шутки? Ночью спать надо! Я сел в постели. Рядом с топчаном стоял маленький, в локоть, человек. Сон мигом слетел.

– Добрый человек, молочка не найдется?

– Нет, извиняй. Ты кто?

– Неуж домовых никогда не видел?

– Не приходилось как-то.

Я растерялся. Домовой – это нежить?

– Не иди дальше, смерть свою найдешь.

– Это почему?

– Злая нечисть в лесах объявилась, никому прохода от нее нет.

– Ты же и сам вроде как не человек?

Домовой посопел носом, почесал затылок.

– Так-то оно так, только мы – добрые, в ладу с человеком живем, дом его оберегаем. Плохо стало и кикиморам, и русалкам, и берегиням. Один болотник только доволен.

– Да кто в лесах завелся?

– И так я тебе много сказал. Коли жизнь дорога – вертайся назад.

Сказал так – и исчез, вроде его и не было. Чертовщина какая-то. Товарищи мои мирно спят – чего ко мне домовой подошел?

Я долго не мог уснуть. Что за злая нечисть в лесу? Почему домовой не захотел рассказать? Тоже ведь нечистая сила, а страдает от непонятных пришельцев. Видимо – они недалеко, раз домовой о них знает.

Утром о встрече с домовым говорить ничего не стал – к чему пугать или смешить ратников?

Позавтракав, мы выехали. Я поставил задачу – будем курсировать по дороге от Мурома до реки Пра. Все случаи нападения нечисти были на этом участке дороги. Сами углубляться в лес не будем – либо заведут в гиблые места, либо кони просто в буреломе ноги переломают.

По дороге к Мурому ничего не произошло, даже странно – ни встречных, ни попутных – никаких санных следов. Боятся люди – сделал я вывод. Весна скоро, купцы ждут, когда реки вскроются, можно будет товар кораблями возить. Мало на купеческую голову разбойников, о которых уже легенды ходят, так теперь нечисть объявилась.

После суток отдыха в Муроме мы двинулись обратно. Днем ходили по торгу, трактирам – слушали, что люди говорят. Разговоров было много, но ничего конкретного. Так, бабские страшилки, причем каждый раз о нечисти говорили по-разному – и роста де великого, и что лохматые сами, и глаза у них красным горят. Я лишь посмеивался. Старый волхв таких описаний ни одному чудищу не дал. Видимо, у страха глаза велики, вот и сочиняют небылицы.